Введение:
Лирика «серебряного» века многообразна и музыкальна. Сам эпитет «серебряный» звучит, как колокольчик. Серебряный век – это целое созвездие поэтов. Поэтов – музыкантов. Стихи «серебряного» века – это музыка слов. В этих стихах не было ни одного лишнего звука, ни одной ненужной запятой, не к месту поставленной точки. Все продуманно, четко и музыкально.
В начале XX в. существовало множество литературных направлений. Это и символизм, и футуризм, и даже эгофутуризм Игоря Северянина. Все эти направления очень разные, имеют разные идеалы, преследуют разные цели, но сходятся они в одном: работать над ритмом, словом, довести игру звуками до совершенства.
Решающий скачок произошел в акмеистической поэзии, когда, отталкиваясь от символизма, акмеисты перешли к прекрасному земному миру. И тут они, конечно, обратили внимание на все то множество предметов, вещей, вещиц, которые создала цивилизация. Кого бы мы ни взяли: Кузмина, который не был буквальным акмеистом, но был близок к акмеизму, или «натуральных акмеистов» вроде Мандельштама и Ахматовой, — у них эта любовь к вещному миру проявилась в невероятном множестве стихов. Можно привести сотни примеров: Мандельштам описывал футбольный мяч, мороженое, какие-то корзинки. В сборнике «Камень» — сотни вещей и предметов. У Ахматовой это все приняло форму как бы возрождения некой античности: она замечает, что медь на умывальнике позеленела, на столе забыты хлыстик и перчатка, — примеров можно вспомнить сотни.
Постепенно от классического акмеизма протянулась целая долгая линия, которую можно назвать «постакмеистической» поэзией. Поэты, которые пошли в этом направлении, стали невероятно плотно набивать свои стихи вещами. Багрицкий так сладострастно описывал еду и вообще одесские бытовые реалии, что иногда это оказывалось просто вершиной в его стихах, особенно там, где он скрестил акмеизм с экспрессионизмом. Вот оно — в стихотворении «Контрабандисты»: «Чтоб звезды обрызгали груду наживы:/Коньяк, чулки и презервативы». Эта строчка — лучшая.
Это во многом привилось ко всей советской поэзии, поскольку она была на две трети наследницей акмеизма и на треть — наследницей футуризма .
Глава 3:
Доверительность, камерность, интимность – несомненные качества ахматовской поэзии. Однако с течением времени любовная лирика Ахматовой перестала восприниматься как камерная и стала восприниматься как общечеловеческая, потому что проявления любовного чувства были исследованы поэтессой глубоко и всесторонне. В наши дни Н. Коржавин справедливо утверждает: «Сегодня все больше появляется людей, признающих Ахматову поэтом народным, философским и даже гражданским… Ведь в самом деле фигурой она была незаурядной. Все-таки не на каждом шагу встречались женщины столь образованные, яркие, умные и самобытные, да еще и писавшие невиданные доселе женские стихи, то есть стихи не вообще о «жажде идеала» или о том, что «он так и не понял всю красоту моей души», а действительно выражавшие, причем грациозно и легко, женскую сущность».
Эта «женская сущность» и в то же время значительность человеческой личности с большой художественной выразительностью представлена в стихотворении «Не любишь, не хочешь смотреть?» из триптиха «Смятение»:
Не любишь, не хочешь смотреть?
О, как ты красив, проклятый!
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой.
Мне очи застит туман,
Заключение:
"Ахматова принадлежит к плеяде молодых поэтов, выступающих под знаменем "акмеизма"... Сущность новой школы состоит в реакции против отвлеченности символизма 90-х и 900-х годов...
Стихи Ахматовой... выделяются своей простотой, искренностью, естественностью. Ей, видимо, не приходится делать усилий, чтобы следовать принципам школы, потому что верность предметам и восприятиям прямо вытекает из ее натуры. Ахматова остро чувствует вещи - физиономию вещей, окутывающую их эмоциональную атмосферу. Какая-нибудь деталь - вдруг схваченная и освященная сознанием - неразрывно сплетается у нее с настроением, образуя одно живое целое.
Ушла к другим бессонница сиделка.
Я не томлюсь над серою золой.
И тут же вещь, слившаяся с эмоцией:
И башенных часов кривая стрелка
Смертельной мне не кажется иглой...
В "Белой стае" - светлая отчеканненость чувства, примиренность, какой-то пушкинский взгляд со стороны...
"Белая стая" намечает новые пути в творчестве Ахматовой, свидетельствует о ее художественном и духовном росте. Является новое, углубленное восприятие мира... За миром вещей раскрывается безбрежное царство духа - "белый рай" символизма.