Часть 1:
Римский народ подобно многим другим народам до обра¬зования государственного суда пережил эпоху частной распра¬вы с нарушителями права. Каждый, считавший неправомерно нарушенным свое право, расправлялся с обидчиком собствен¬ными силами и силами своей семьи (саморасправа). По мере развития общества такая форма борьбы с нарушением прав стала нетерпимой.
Переход от частной саморасправы к государственному суду происходил постепенно; посредствующими этапами явились: система регламентации частной расправы путем установления определенного порядка применения насилия к обидчику; да¬лее, система выкупов (добровольных, а затем обязательных); наконец, передача дела защиты прав органам государства.
Однако в развитом римском праве еще сохранились не¬которые следы первоначальной эпохи саморасправы.
Самозащита, т.е. самоуправное отражение насилия, уг¬рожающего нарушением права, являлась дозволенной: «Vim vi repellere licet», «насилие дозволяется отражать силой» (D. 43. 16. 1. 27) и, таким образом, предупреждать нарушение права. При нарушении права запрещается применять силу для его восстановления, другими словами, самоуправно восстанавли¬вать нарушенное право запрещалось (самопомощь допуска¬лась за редкими исключениями, например, если непринятие немедленно необходимых мер могло повести к значительным потерям; или если должник пытался сбежать от кредитора, кредитору дозволялось его догнать и силой заставить уплатить долг (D.42.8.10.16). За недозволенное самоуправство приме¬нялись неблагоприятные последствия: по декрету Марка Авре¬лия кредитор, захвативший вещи должника для удовлетво¬рения своего права требования, должен эти вещи вернуть; вме¬сте с тем он утрачивает свое право требования (D.4.2.I3). Дру¬гим законом (конца IV в.н.э.) установлено, что лицо, насильственно захватившее свою вещь у фактического вла¬дельца, лишается права собственности на эту вещь и должно ее вернуть тому, у кого она находилась во владении, а если вы¬яснится, что в действительности захватчик и не имел на дан¬ную вещь права собственности, он должен был не только вер¬нуть вещь, но и уплатить ее стоимость лицу, у которого вещь была захвачена (С.8.4.7).
За исключением указанных чрезвычайных случаев само¬защиты, защита прав от нарушений передается специальным (судебным) органам государства. Суд становится орудием классового принуждения и проведения в жизнь интересов гос¬подствующего класса.
Часть 6:
Лицо, частное право которого нарушено, имеет в своем распоряжении исковую защиту. Воспользоваться ею или нет, т.е. предъявить иск или не предъявлять, всецело зависит от управомоченного лица. Однако государство не может предо¬ставить управомоченному на предъявление иска решать воп¬рос, предъявлять иск или нет, без всякого ограничения во вре¬мени. Состояние неопределенности, которое создается ввиду непредъявления иска в течение продолжительного времени после того, как возник повод для его предъявления, создает вредную, с хозяйственной точки зрения, неуверенность, не¬устойчивость отношений. Для предупреждения таких небла¬гоприятных последствий устанавливается известный макси¬мальный срок (давностный срок), в течение которого управомоченное лицо может требовать рассмотрения его иска. Такой срок называется теперь исковой давностью.
Классическое римское право знало только нечто подоб¬ное тому, что теперь называют исковой давностью. Ему были известны законные сроки предъявления исков. Отличие закон¬ного срока от исковой давности заключается в следующем. Законный срок сам по себе (независимо от активности или бездействия управомоченного) прекращает право на иск; иско¬вая давность оказывает действие ввиду бездеятельности истца. Поэтому, если отпадает повод для немедленного предъявления иска, например вследствие того. что ответчик подтвердил свой долг, течение давностного срока прерывается и начинается течение исковой давности заново; течение же законного срока не прерывается, хотя бы управомоченное лицо получило от должника подтверждение долга, и т.п.