Основная часть:
Конституция СССР 1936 г. приблизила государственный строй к системе парламентского типа, хотя, конечно, и не довела эту идею до конца. Законодательные органы более четко отделялись от исполнительных, хотя двойственное положение Президиума Верховного Совета практически нарушало законодательную монополию Верховного Совета. Законодательство проводило идею четкого отделения суда от исполнительной власти. Однако на практике создавались административные органы, наделенные, как уже отмечалось, судебными полномочиями.
Укрепление законодательных органов, их авторитета подняло престиж и самого закона. Если раньше даже термин "закон" применялся редко, заменяясь словами "постановление", "декрет", то теперь он прочно входит в правовую терминологию. Вместе с тем появляется новый тип правового акта - Указ Президиума Верховного Совета, имеющий, как уже отмечалось, особую правовую природу.
Повышение роли Коммунистической партии в управлении государством отразилось и на системе источников права. Партийные документы, особенно решения ЦК ВКП(б), имеют на практике силу законов. Особое место они занимают, например, в колхозном праве. Возникает также практика принятия совместных партийно-государственных нормативных актов - постановлений СНК СССР и ЦК ВКП(б), предварительно утверждаемых Политбюро ЦК. И вообще все важнейшие постановления Совнаркома заранее санкционируются Политбюро, хотя председатель СНК и его заместители сами были членами этого партийного органа.
Характерной чертой законодательства данного периода явилось усиление его жесткости, порой даже жестокости. Это касалось не только таких отраслей права, как уголовное и уголовно-процессуальное, но и трудового, колхозного, семейного права.
Много сложностей и противоречий было в таком важном деле, как становление законности. С одной стороны, государство принимало очевидные меры к ее укреплению, в 1932 г. было издано даже специальное постановление ЦИК и СНК СССР "О революционной законности", направленное преимущественно против беззаконий, выявившихся в ходе коллективизации. О режиме законности говорилось и в Конституции, и в Законе о судоустройстве. Немало делалось также для того, чтобы на практике законы действительно соблюдались.
Вместе с тем существовала целая сфера, в которой беззакония, принявшие чудовищные формы, развивались в это время в громадных размерах. Это касалось деятельности органов НКВД, которые вышли, по существу, из-под всякого партийного и государственного контроля и выполняли лишь волю правящей верхушки, что причинило громаднейший ущерб как миллионам советских граждан, так и самому Советскому государству. Вина за это ложится как на высших руководителей партии и государства, прежде всего, на самого Сталина, так и на лиц, стоявших во главе ОГПУ-НКВД: Г. Ягоду, Н. Ежова, Л. Берию. Особенно следует отметить Ежова, на короткое правление которого приходится пик репрессий, получивший в народе название ежовщины. Этого деятеля, который, по мнению специалистов, был "преступно некомпетентен" в вопросах государственной безопасности, кажется, меньше всего интересовало дело, важнее было истребить побольше ни в чем не повинных людей, в том числе высокоценных для страны и государства.
Гражданское и хозяйственное право. Конституция 1936 г. закрепила имущественные отношения, сложившиеся к этому времени. Она четко зафиксировала систему форм собственности, реально существующую в обществе.
Ведущей формой собственности признавалась социалистическая. Она, в свою очередь, подразделялась на государственную и колхозно-кооперативную.
Государственная считалась высшей формой собственности, общенародной, т.е. принадлежащей всему обществу. В законодательстве был закреплен принцип единства государственной собственности. Это означало, что любой ее объект - земля, предприятие, транспорт и т.д. - принадлежит государству в целом. Каждое госпредприятие в отдельности не является собственником машин, материалов, помещений. Они выделяются ему лишь в управление. Соответствующие государственные органы - наркоматы, СНК - в любой момент были вправе передать имущество одного предприятия другому, и притом безвозмездно. Само предприятие не могло без разрешения передавать кому-либо даже ненужное и демонтированное оборудование.